Как известный одесский хореограф Павел Ивлюшкин делает наш мир лучше

27 лет украинский хореограф и артист Павел Ивлюшкин передает людям красоту бытия через свое творчество. Искусство – это проявление души в материальном мире. Только искренние чувства и доброта могут произвести на свет нечто потрясающее. О духовной красоте и ее роли лучше всех написал Ф. М. Достоевский — «красота спасет мир».

Павел уверен, что истинная душевная красота, словно волна, передается от человека к человеку, а сцена – самый мощный её ретранслятор. Поэтому для себя он поставил цель – использовать свою жизнь по максимуму для созидания.

Творить прекрасное и передавать его энергию как можно большему количеству людей помогает не только сцена, где Павел Ивлюшкин выступает как актер, танцор, но и с помощью фестивалей, конкурсов, мастер-классов, репетиций. Ведь помимо танцев его жизнь тесно связана с деятельностью балетмейстера, хореографа, преподавателя, наставника, режиссера и поэта.

Со временем и этого стало мало для неутомимого Ивлюшкина, и он решил заняться благотворительностью, а также одним неординарным социальным проектом – танцами на инвалидных колясках. Посвятить бескорыстно свое время паралимпийскому спорту, который не принесет ни денег, ни общенародной славы, могут единицы из миллионов. Такая избранность объясняется просто: Ивлюшкин — настоящий талант и живет своим творчеством, которое он хочет в первую очередь дарить людям, чтобы делать наш мир добрее, красивее, ярче, душевнее. Это целая философия жизни.

Помните, как сказал наш великий земляк Михаил Жванецкий: «А талант, чем он отличается от бездарности? Таланту не плати – он будет писать. Бездарному не плати – он прекращает. То есть кончаются деньги – кончается письмо бездарного человека. А этому не плати – все равно он будет писать. Талантливый хирург – он будет оперировать, даже если ему не платят. И будет хорошо это делать».

Мое интервью с Ивлюшкиным началось как раз с вопроса о спортивных танцах на инвалидных колясках. И вот что он рассказал…

— Почему решили заняться столь неординарным видом спорта? Зачем посвятили свое время и силы тому, что не принесет Вам широкую известность?

— Мой путь в мир бальных танцев на колясках начался с рядового и на первый взгляд случайного события. В 2015 году директор Украинского театра Валентина Михайловна Прокопенко была на конкурсе в нашем «Доме с ангелом» на ул. Пушкинской. Она позвонила и сказала: «Хочешь сделать доброе дело?». Я говорю: «Да, с удовольствием», — и Валентина Михайловна рассказала, что есть пара, которой нужно продолжать танцевать, но они инвалиды и занимаются бальными танцами на колясках. Так я познакомился с вынужденными переселенцами из Донецка — Наталией Чехонацкой и Виталием Кравченко. Их эвакуировали и поселили в одесском санатории «Куяльник». На тот момент в Донецке уже разбомбили зал, где инвалиды-колясочники занимались бальными танцами.

Тогда еще не шла речь о спорте и тем более о паралимпийцах. Приехав на Куяльник и познакомившись с ребятами, я понял, что должен им как-то помочь.

Впоследствии я уже начал задумываться о том, чтобы профессионально заниматься спортивными танцами на инвалидных колясках. К тому же Наталия Чехонацкая мечтала стать частью команды паралимпийской сборной Украины. С тех пор я начал танцевать вместе с Натальей (ранее только тренировал-Ред.).

 

Нужно было развиваться – к чему-то стремиться, потому что всегда должна быть какая-то цель. И мы поставили цель – попасть на чемпионат мира и Европы в составе сборной Украины.

 

Вот мы и стали своими силами поднимать «целину». Сначала на обычной активной коляске, а потом благодаря семье мэра Одессы Геннадия Труханова мы приобрели специальную танцевальную коляску.

 

Были и другие проблемы, связанные с финансами, — нужно было ездить, где-то жить.

На голом энтузиазме, при помощи добрых людей и друзей, мы три раза стали чемпионами Европы и дважды чемпионами мира в составе паралимпийской сборной Украины по спортивным танцам на инвалидных колясках, благодаря чему мы получили звание мастеров спорта.

 

Сейчас я думаю создавать команду в Одесской области, потому что у нас этого нет. Я надеюсь, что Николаев и другие близлежащие города отреагируют.

Также вместе с Натальей Чехонацкой мы создали благотворительный фонд в честь нее, чтобы помогать детям с ограниченными способностями.

 

— С чего началась творческая карьера, где осваивали основные постулаты профессии?

— Я окончил Днепропетровское государственное театральное училище в 1996 году и Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов в 2005 году. Специализация – артист балета, педагог высших учебных заведений современной и классической хореографий, социально-культурная деятельность, режиссура, культурно-массовые праздники.

— Сколько всего лет занимаетесь творчеством?

— В профессии с 1992 года – всего 27 лет посвятил себя искусству.

— А кто был Вашим первым учителем?

— Мой первый учитель танца — Виктор Иванович Рогозин. Он был руководитель коллектива «Счастливое детство», в котором я танцевал с 10 лет. Папа решил отдать меня туда, чтобы я не терял спортивную форму после серьезной травмы. А изначально я был спортсменом и занимался спортивной гимнастикой.

В коллективе «Счастливое детство» я провел 6 лет вплоть до поступления в театральное училище. Танцевальный коллектив стал для меня второй семьей – в нем я тогда проводил большую часть своего времени.

— А когда начали полноценную трудовую деятельность?

— В 1996 году меня взяли в труппу Санкт-Петербургского цирка для выступлений в Казахстане на три месяца. У меня был номер оригинального жанра с удавом и питоном в сочетании с огнем, ножами, осколками стекла и прочим.

— Но ведь в университет этому не учили… Каким образом обрели «цирковные премудрости»?

— Папа меня всему обучал. За что я ему и благодарен. Родители у меня оба артисты. Папа занимался разными видами искусств – степом, оригинальным жанром, народной и современной хореографией, а также цирковым мастерством.

— А какой творческий путь был у Ваших родителей?

— Родители всю жизнь работали в Днепропетровске. Они изначально закончили то же театральное училище, что и я. Сейчас оно называется Днепропетровский государственный театрально-художественный колледж. Потом они работали в замечательном ансамбле народного танца «Славутич». Его руководителем был Георгий Павлович Клоков. Они танцевали в этом коллективе и работали в Днепровском национальном академическом украинском музыкально-драматическом театре им. Т.Г. Шевченко. Папа параллельно работал с известным московским хореографом Владимиром Шубариным и в коллективе «Ритмы планеты». С конца 80-х он выезжал в составе разных коллективов, в том числе и с цирком, в котором я потом и работал.

 

— Насколько сильно прослеживается влияние родителей на Ваше творчество?

— Мой отец по своему подобию создавал из меня универсального артиста. Все, чем я сейчас занимаюсь, — все благодаря маме и папе, которые дали мне возможность выбирать и научили меня многому, не только хореографии.
Папа, например, научил меня танцевать чечетку. Вы ее видели в спектакле «Есть город, который я вижу во сне» в цыганском и флотском номерах. По сути, я выучил эти номера еще в 11 лет.

Я помню недавнюю реакцию многих людей на спектакль «Есть город, который я вижу во сне». Они подходили ко мне и говорили, что так сейчас уже не танцуют. То есть в моей чечетке «слышны» отголоски той школы танца.

После премьеры в Одессе спектакля «Есть город, который я вижу во сне» мы повезли показать его в США, где он прошел с успехом и с аншлагами. Получили приглашения на гастроли в будущем.

— Куда дальше держали свой творческий путь?

— После работы в Санкт-Петербургском цирке папа решил резко изменить мою судьбу и отправил меня в Москву в ноябре 1997 года. Для меня это было неожиданностью, но, несмотря на трудности, уже в декабре я попал в театр Ирины Шведовой. В 1998 году начал работать в Московском театре современной хореографии с Александром Пепеляевым. У нас была крутая труппа! В 1998 году, ко всему прочему, принял участие в составе группе «Hi-Fi».

 

Тогда мы победили во Франции на всемирном конкурсе современного танца «Baniole 98».

Труппа привлекла к себе большое внимание, да и на тот момент у нас был самый сильный коллектив на всем постсоветском пространстве. Нам поступило много предложений выступать за границей, и мне выпала возможность в течение двух лет набираться опыта в Голландии, Франции и США (Нью-Йорке) в стиле контемпорари.

После этого театра я уже пошел в шоу-бизнес — с друзьями создали свой балет под названием «Хаос». Это был 1999 год, а в 2000-м мы стали открытием года!

— С кем из звезд довелось работать?

— Работал с таким звездами, как Ирина Шведова, Игорь Демарин, Сергей Минаев, Наталья Штурм, Александр Малинин, Олег Газманов, Полина Ростова, Катя Лель, Сергей Любавин, Владимир Винокур, Надежда Мейхер и многими другими артистами. Принимали участие в проектах «Песня года», «Золотой граммофон», «МузОбоз» и других.

Совершенно случайно начал работать у Валерия Леонтьева, и как раз в то время у меня назрело решение остановиться и сконцентрироваться на чем-то одном. Таким образом, вместе с Валерием Яковлевичем я проработал 6 лет – с 2000 по 2006 год.

В этот период я закончил Санкт-Петербургский гуманитарный университет. Была возможность и работать, и учиться. После третьего курса меня пригласили преподавать на кафедру современного танца, где я вел лабораторию танца по повышению квалификации.

— Когда и как судьба Вас привела в Одессу?

— В Одессу приехал по приглашению Людмилы Нечаевой в 2003 году для участия в постановке спектакля «Особо женатый таксист», когда я еще работал у Валерия Леонтьева. В 2005 году мы снова с ней встретились в ГИТИСе. Пошли в Моссовет и посмотрели некоторые спектакли. Потом Людмила Нечаева предложила мне поставить «Ladies’ Night».

Впоследствии в Одессе я встретил свою любовь и принял решение изменить свою жизнь. Я прервал сотрудничество с коллективом В. Леонтьева, с театром пародии В. Винокура и с Санкт-Петербургским университетом, чтобы переехать в Южную Пальмиру. Мы стали жить в гражданском браке, где я воспитывал трех замечательных детей.

— А дети Ваши чем занимаются? Наверное, пошли по папиным стопам?

— Дети мои учатся в Вальдорфской школе. Это отдельная история. Я рад, что они творчески развиваются. Они играют на флейтах и учатся слушать музыку своим внутренним «я». Участвуют в театральных постановках школы, так как вальдорфская система связана именно с развитием ребенка через культуру, а не заучиванием схем, форм, формул и всего прочего.

Я рад, что они рядом со мной. Они окунаются в мою работу, а я в их учебу, тем самым мы обоюдно развиваемся и создаем настоящее семейное счастье.

— Чем сейчас занимаетесь?

— Тружусь как актер, хореограф-постановщик и как режиссер. Провожу мастер-классы и сужу международные конкурсы. Создал группу обучения «Артист мюзикла», а также активно занимаюсь благотворительностью и социальной деятельностью.

— В Одессе в основном работаете с Украинским театром?

— Я главный балетмейстер Одесского академического украинского музыкально-драматического театра им. В. Василько с 2007 года. Параллельно работаю со всеми театрами Украины, такими как Одесский русский драматический театр, Театр музыкальной комедии им. Водяного, Одесский национальный академический театр оперы и балета, Одесский театр кукол, театр «Маски», Киевский национальный театр им. Ивана Франко, Киевский театр на левом берегу, Киевский театр «Золотые ворота», Киевский драматический театр на Подоле, Львовский театр им. Леся Курбаса, Ивано-Франковский украинский театр и Харьковский академический театр.

— Насыщенная жизнь! И при этом я знаю, что Вы еще успеваете вести школу танго! Расскажите, пожалуйста, о ней.

— Танготерапия – это мой проект, где я индивидуально работаю с людьми, которым нужна танцевальная практика через осознание себя в этом социуме. Для женщин – это возможность понимать мужчин, а мужчинам — женщин. Чувствовать музыку через танец, через ощущения, через свободу, через расслабление. Курс идет восемь занятий, после которых любой начинающий сможет станцевать.

 

— К слову, насколько мне известно, с Надеждой Мейхер Вы как раз танцевали аргентинское танго?

— Да, я был приглашен в ее проект «Historia de Un Amor» — это страстная история любви, воплощенная в спектакле в ритме аргентинского танго.

 

— Вы сказали, что принимаете активное участие в конкурсах и фестивалях в качестве судьи и тренера. Какова ныне «география» фестивалей и конкурсов?

— Очень много сужу конкурсов по Украине и ближнему зарубежью. Фестивали вошли в моду, и детское творчество, слава Богу, развивается.

— Должно быть, судьба Вас привела и на съемочную площадку. Снимались в кино?

— Да, иногда предлагают роли в кино. Здорово переключиться на что-то новое — это как свежее дыхание, не занимаешься одним и тем же. Сыграл роль в сериале «Вторая жизнь», также была роль в еще одном сериале «Нюхач-3» и в фильме-сказке «Тільки диво».

 

Опять-таки работа в кинематографе не ограничилась только актерской ипостасью. В некоторых фильмах я ставил хореографию – это «Тарас. Повернення» и «Тільки диво».

— Я так понимаю, сейчас уже больше стремитесь стать актером и режиссером?

— Мне интересно преподавать и обучать. На конкурсах я имею возможность общаться с педагогами, с постановщиками и с детьми, передавать им опыт. Рассказываю, как лучше двигаться, что лучше применять в хореографии, какие тенденции и танцевальные стили лучше использовать. Опять же я понимаю, что шагать в ногу со временем даже я не успеваю.

Таким образом, параллельно и я учусь у молодежи. Я помню своих родителей. Иногда какие-то новые веяния я знал лучше, чем они.

Что касается режиссуры, мне интересно что-то ставить, творить, рождать, сочинять. Это проявление постоянного стремления развиваться – достигать новых высот.

— А сколько спектаклей вы поставили?

— У меня были три полноценные работы, где я был и режиссером, и хореографом. Первым был мюзикл «Vlad: история любви». Второй – детский мюзикл «Спящая красавица», а третий — «Есть город, который я вижу во сне».

Мюзикл «Vlad: история любви» был моей первой серьезной режиссерской работой. Хотя на самом деле это больше жизненная постановка. Потому что те моменты, которые я пережил в своей жизни, я их туда вложил. Свои ощущения взаимоотношений мужчин и женщин. Свой взгляд на отношения в ту эпоху и сегодняшний мир, где помимо технологизации, наступила эпоха одиночества. Женщины и мужчины отдельны – каждый сам по себе. Мы перестали во многом слышать друг друга.

Я был уверен, что у меня все получится, и это была моя инициатива предложить Людмиле Нечаевой свою кандидатуру в качестве режиссера и хореографа мюзикла. Спасибо ей за то, что она поверила в меня, впрочем, как и всей команде. Это была поистине коллективная работа. Каждый актер на 100% погрузился в мюзикл, и мы смогли стать единым целым.

— Чем еще помимо театра увлекаетесь? Какое у Вас хобби?

— Очень люблю писать стихи. Мечта – выпустить сборник своих стихов. Я уже дал своим детям задание – нарисовать иллюстрации для него.

— Разве стихи кто-то сейчас будет читать? У нас, по-моему, романтизм давно «убит» на корню.

— Много людей мне пишут и говорят, что я затрагиваю важные аспекты их жизни. Мне очень приятно.

— Сейчас в Украинском театре работает молодой и талантливый Иван Урывский? Как Вам работается вместе с ним? Поделитесь мнением профессионала о нем. Подставляете ему плечо, как более опытный коллега?

— С Ваней уже десять спектаклей сделали – на подходе одиннадцатый, и уверен будет еще больше. Иногда речь идет не о хореографии. Я передаю через пластику тела, через жесты то, что хочет сказать зрителям режиссер. Хотя сам Иван Урывский настолько гармоничен в своих постановках, что он может обходиться без чьей-либо помощи.

 

Пластические решения в спектакле — это этнокруто и современно. Иногда мы даже отказывались от текста, чтобы выразить действие или эмоцию пластикой. Достаточно классной музыки с хорошей правильной подачей, со звуковыми эффектами и с подчеркиванием действия, чтобы рассказать зрителям о происходящем.

Благодаря постановке спектакля «Фрекен Юлия» Ивана Урывского я получил театральную премию «Пектораль» в 2019 году.

 

— Спектакль «Ladies’ night», в котором Вы принимаете участие, стал одесской классикой. Сколько он уже идет в Музкомедии?

— Уже 14 лет — с 2005 года, а другая одесская классика «Особо женатый таксист» — 16 лет. Все спектакли проходят с аншлагами.

— Что считаете самым важным в обучении?

— В обучении главное – индивидуальный подход к каждому. Я обучаю в первую очередь не технике, а отношению – как выходить на сцену, что нужно чувствовать, как относиться к своему телу.

— Вы считаете, что это основное? Не механика движений, не их отточеность, а ощущения, с которыми артист выступает?

— Уже ни для кого не секрет про существование вибраций, торсионных полей, которые нас окружают, и все остальное в этом духе. Поэтому сейчас это настолько актуально и понятно, что люди не просто это знают, они интуитивно уже все чувствуют. Им всего лишь надо открыть на это глаза и пробудить их сознание, потому что они немного погрязли в мобильных телефонах. Наше поколение это еще улавливает, а дети об этом даже не догадываются. Взрослые ходят на различные смысловые перезагрузки. Детям это не нужно. Но я думаю, мы вернем их из виртуального мира в нашу реальность, привив им духовность.

 

— А как можно привить детям тягу к духовной культуре, на Ваш взгляд?

— Только своим примером. Я это делаю на детских фестивалях. Если из 600 участников фестиваля хотя бы в одном из них прорастет мое зерно знаний, то наш мир претерпит кардинальные изменения. По благодарностям, которые они мне выражают, я вижу, что прорастает далеко не в одном. И вот так: здесь 600, там 600, еще 200. Постепенно, шаг за шагом, происходит распространение прекрасного в душах многих людей.

Сейчас я уже встречаю учеников тех руководителей, которые у меня учились. Приезжая на фестиваль, все чаще слышу: «О, это же Вы, Павел Павлюшкин! А Вы учили нашего педагога. Вот нам про Вас рассказывали много интересного».
Очень приятно, когда ты оставляешь после себя положительный след.

— В каких фестивалях принимали участие?

— Я принимал участие в фестивалях: «Таврийские игры», «Яскрава країна», «Діамант танцю», «Денс Фест», «Одесса собирает друзей», «Медефик», «Созвездие орла», «Хрустальная Ника», «Данс креатив», «Open Dance» и других.

— Свою школу театрального искусства или танца не планируете открывать?

— У меня есть своя лаборатория танца имени Павла Ивлюшкина. Что такое лаборатория? Если вам как коллективу нужна какая-то помощь, вы меня вызываете, я приезжаю, и мы выясняем, что вам нужно. Получив исходные данные, я ставлю номер, подтягиваю детей в хореографии или просто смотрю и подсказываю, что можно было бы изменить в этом танце и как можно развиваться в этом стиле.

— Что Вы желаете и планируете осуществить в будущем?

— Я хочу выпустить книгу; хочу достойно воспитать детей; хочу делать хорошие постановки; хочу дальше продолжать историю с паралимпийцами. Уверен, все получится!

Беседовал: Ярослав Берендаков