Фестиваль нового немецкого кино

В четверг под проливным дождем открылся фестиваль нового немецкого кино в Одессе. Стойким кинолюбителям, не испугавшимся потоков воды и холода, наливали «для согрева» ароматной вишневки и морса. Немецкости добавляли треки германских групп, среди которых ухо сразу различало тяжелые ритмы Rammstein.

Открыла фестиваль лента 2012-го год «Что остается» Ханса-Кристиана Шмида. Перед тем, как в зале потушили свет, представитель Баварского дома Лиана Кришевская напомнила зрителям о пикантности немцев: эротичную сцену престарелых на первом фестивале в Одессе, откровенный бисексуальный треугольник на ОМКФ 2011. Вдохновленные такими речами мы уже приготовились к любви по-немецки.

Но ни одной даже около сексуальной сцены в фильме «Что остается» не разглядеть. Здесь обнаженность другого толка — стриптиз человеческих отношений. Они — родители и повзрослевшие дети из приличной семьи. Всю жизнь отец посвятил работе, чтобы обеспечить жену и двоих сыновей. Тридцать лет он боролся за брак с женщиной, которая страдает от депрессии и вынуждена все время принимать лекарства. Его младший сын — стоматолог с частной практикой, старший — отец чудного малыша и писатель. Жена живет в прекрасном загородном доме, второй дом отец построил для младшего сына. А сам постоянно находится в разъездах по издательским делам фирмы.

Они собираются по крупным праздникам за одним столом и разъезжаются по своим жизням. На одну из таких встреч приглашает режиссер зрителей. Сюжет разворачивается на живописном фоне: цветы, зелень, потоки солнца и птичий щебет. Тем ошеломительнее открытия. В этой семье нет счастливых людей. Под сверкающими улыбками — ложь и лицемерие. Стоит только матери Гитте сообщить, что она отказалась от антидепрессантов, как привычный мир рушится. «Не надо со мной обращаться как с ребенком. Под таблетками это легче перенести», — говорит мать.

А что же происходит? Что все так усердно скрывают от матери да и друг друга? Родители не могут провести даже два дня выходных вместе спокойно и без скандалов. А отец семейства вот уже два года как завел интрижку и живет 5 дней с другой женщиной, чтоб на выходные вернуться домой и исполнять роль мужа.
«Ты знаешь, как это тяжело! Но я все равно возвращаюсь!», — говорит он старшему сыну, пытаясь проявить самопожертвование. Старший сын на грани развода с женой и под угрозой потерять любимого сына. «Больше всего я боюсь, что она найдет себе другого. И Зови (сын) будет его называть папа», — сознается он в порыве откровенности.

Практика старшего брата убыточна, он теряет пациентов, а банк требует возврата кредитов. В этой компании только признанная психически нездоровой мать Гитта выглядит нормальной. Да и нездорова ли она? «Ее психолог не может определиться с диагнозом: то депрессия, то маниакальная депрессия», — говорит старший. Гитта готовит ужин, улыбается, обнимает детей и внука, поет под фортепиано. А однажды утром садится в автомобиль и исчезает. Раз и навсегда.
Кого искать: Гитту или мать? Можно ли вернуть любовь или все начинать сначала? Обратная сторона страха — признаться, что все плохо. Обратная сторона маски улыбчивой лжи. Отчаяние. Не сковывает ли такая маска ваше лицо?

Этот вопрос повисает в воздухе под финальные титры. Нужно сказать, фильм до конца постарались досмотреть все. Это не боевик с перестрелками, да и спецэффектов сценарием не предусмотрено. Зато к игре актеров трудно придраться, отличная музыка и легкое ощущение театральности происходящего. Не по причине «надуманности», а, скорее, из-за числа одновременно действующих лиц в кадре.

Впрочем, Олег Мельничук, представитель «Арт-хаус Трафик» в Одессе, пообещал «слезы очищения» на фестивале немецкого кино. Помните об этом, выбирая фильм для просмотра.