Презентовали самый скандальный фильм Одесского кинофестиваля
На премьеру скандально известного режиссера Гаспара Ноэ на Одесском международном кинофестивале выстроились несколько длинных очередей — тех, у кого были билеты. И тех, кто надеялся на last minute — свободные места прямо перед сеансом. В этой второй очереди периодически громко скандировали имя и фамилию режиссера. «Экстаз» (в оригинале Climax) стал, пожалуй, самой ожидаемой гала-премьерой Одесского Международного Кинофестиваля 2018.
Опытные зрители в очереди рекомендовали не идти на полный желудок, зал собрался полный. Зрители вовсю обсуждали прошлогодний «Неон» — историю о манекенщице-девственнице, которую съели подруги по цеху, в прямом смысле слова «съели». На этот раз история звучала еще более многообещающе — молодые парни и девушки, лучшие танцоры, собираются вместе на полузаброшенной базе — то ли школе, то ли санатории. Но на прощальной вечеринке в сангрии оказывается ЛСД.
В традиционной бриф-речи о фильме, рассказали, что он не вошел в основную программу Каннского кинофестиваля, но был там горячо обсуждаем. И, затаив дыхание, зрители устремили взгляды на огромный экран. Начало было весьма многообещающим — под веселую, даже местами романтическую музыку, длинноволосая брюнетка бежит по белому песку. Правда, море никак не приближается, становится понятно, что это вовсе не песок, а снег, а музыка уступает рыданиям. Затем девушка падает в этот снег, оставляя на нем кровавые крылья ангела. И финальные титры. Которые зал встретил смехом.
Затем перед нами прошла череда интервью, где на фоне облезлой стены двадцатилетние парни и девушки рассуждали о танцах, морали, любви, наркотиках и Боге. Затем они все танцуют, танцуют разно, ярко, жестко, эротично, полуобнаженные, провокационно, вызывающе. Это финальная вечеринка, они хорошо поработали, создали номер, их ждут международные гастроли, завтра приезжает автобус.
Но что-то, что-то висит в воздухе. Что-то нагнетает. Или это агрессивный Давид, который обещает «перетрахать» всех. Или это чернокожие братья, которые много и с подростковой самоуверенностью говорят о сексе. Или блондинка, которая не может добиться взаимности у другой блондинки. Или это парень-гей, мечтающий лишиться девственности с жестким Давидом. Или Сельма, которая мечется между всех, не забывая эротично изгибаться при каждом удобном случае. А, может, это мощная бритая наголо чернокожая Дом, которая бьет ногами беременную? Или все-таки скромняга, затянутая в черное хореограф мама маленького Тито?
Или никто из них? Просто в сангрии оказалось много ЛСД, а ключ от щитовой потеряли, когда ребенок был заперт внутри. Просто люди, просто танцы. Танцев, надо сказать в фильме, много. Очень много. И это его самая сильная часть. Как и визуальная составляющая. Ноэ постоянно балансирует, на грани, обещая вот-вот показать что-то очень, очень шокирующее.
И если в предыдущих фильмах Гаспара — откровенная жестокость героев, то здесь, похоже, режиссер пытается раскрыть жестокость зрителя самому зрителю. Тому, кто купил билет, удобно уселся в мягком кресле, облокотился на подлокотники и погрузился в темноту — чтобы увидеть, как на экране разворачиваются жесткие сцены на фоне фирменного шокирующего сюжета Ноэ. Не об этом ли предупреждал Гаспар, когда говорил о своей новой ленте: «Вы презирали «Один против всех», Вы ненавидели «Необратимость», Вы испытывали отвращение к «Входу в пустоту», Вы проклинали «Любовь», теперь попробуйте «ЭКСТАЗ» — мой новый фильм».
