В Одессу приходят поезда с телами тысяч погибших военных, которые передала россия

В Одессу уже больше месяца приходят рефрижераторные поезда с телами погибших защитников, которые передала россия в рамках обменов. Как пишет издание The New York Times, под Одессой на одной из железнодорожных платформ была организована лаборатория по идентификации тел погибших. Всего Украина пытается идентифицировать 6000 тел, которые россия передала по соглашению в Стамбуле. Также недавно Украина получила еще 1000 тел погибших защитников. Из-за того, что Россия продолжает, хоть и медленно, но наступать, украинские позиции с погибшими попадают под зону контроля окупантов и именно поэтому так много тел находится у наших врагов.

Команды проводят снятие отпечатков пальцев с помощью метода, при котором пальцы замачивают в воде, нагретой почти до кипения, а затем вводят холодную воду для восстановления отпечатков пальцев. Тела получают 17-значные идентификационные номера, кодирующие дату прибытия, получившее тело учреждение и индивидуальный порядковый номер.

Документы, бирки, ювелирные изделия или лоскутки одежды, извлеченные из тел, могут помочь в идентификации. Если такие находят, техник фотографирует их, отдельно упаковывает в пакеты и помещает обратно вместе с останками в новый мешок для трупов. Часто именно благодаря личным вещам родственники могут согласиться с выводом, что их родной погиб, а не находится в плену.

Среди тех, кто ждал возвращения близкого человека, была Татьяна Дмитренко из Киева. Ее муж Александр Дмитренко погиб в возрасте 45 лет вместе со всеми остальными членами его подразделения 15 ноября 2023 года вблизи Бахмута. Российские войска взяли под контроль этот район, и обнаружить тела было невозможно.

«У меня осталось только его последнее текстовое сообщение — «Я тебя люблю», — сказала Дмитренко. — Потом был год и восемь месяцев ожидания, незнания, это было хуже ада».

23 июня Дмитренко получила звонок от следователя полиции, который сообщил ей, что ДНК одного из возвращенных тел совпадает с ДНК Марины, их 21-летней дочери. Женщина посетила морг для официальной идентификации, хотя, по ее словам, там больше ничего не осталось, что можно было бы распознать. Она помнит, как ее муж сказал ей, что его величайший страх — умереть в бою и никогда не быть найденным. «Теперь у меня покой, зная, что он дома», — сказала она.

Фото: David Guttenfelder/The New York Times.